Памяти Льва Семёновича Мячина посвящается
Сорок дней как нет с нами активного участника войны в Афганистане генерал-лейтенанта Льва Мячина.
Написал - 40 дней, а сам подумал: был ли он православным верующим? Скорее нет, чем да. С другой стороны, он жил, служил, вёл себя как православный, как настоящий русский мужик.
Родился в Пензенской области, в военное училище пошёл не со школьной скамьи, а после срочной службы. Стало быть, защитником отечества стал осознанно. Высокий, красивый, статный офицер, как мне показалось, был честен и прям, но не настолько, чтобы быть парнем-рубахой до конца. Он чувствовал собеседника, улавливал, когда можно раскрыть то, чего не положено знать всем, понимал, в каких темах надо быть дипломатом. Лев Семёнович любил точность в изложении событий, особенно по военной тематике, о жизни армии, иронизировал, но не цинично, над поведением многих политиков первой величины.
Давайте сегодня заглянем в мою записную книжку, частично сохранившую выводы генерала по непонятной для многих войне, впоследствии некоторыми умами считавшейся ошибкой политического руководства СССР. Даже звучали обобщения о пораженческих нотках в Советской Армии, чуть ли не психический сдвиг – «афганский синдром».
- Так стоило ли нам вводить войска в Афганистан? - спросил я лет десять назад Льва Семёновича.
- Однозначного ответа я сегодня не дам. Предполагаю, что и многие авторитетные лица также, поскольку слишком многое смешалось воедино. Вспомните, оба наши государства и народы десятилетия жили в дружбе, у нас никогда не было претензий друг к другу, не было военных конфликтов. Я жил среди офицеров и солдат афганской армии, постоянно контактировал с политическими лидерами, старейшинами племён, потому убеждён, что добрая память о людях нашей страны и государственной политике у народов Афганистана сохранилась до сих пор. Ввод советских войск был необходим и оправдан... до определённой степени.
- Ограниченный контингент советских войск вводился в Афганистан под лозунгом помощи дружественной стране, - продолжил генерал, - задача коренных политических и социальных преобразований с помощью нашей армии не ставилась. Основным мотивом было – остановить геноцид афганских народов, развёрнутый режимом Амина. К моменту ввода войск исход населения страны в Пакистан принял массовый характер. Целенаправленно преследовались интеллигенция, священнослужители, богатые торговцы, прогрессивные офицеры армии. В их числе оказался и мой подопечный – Афзаль Луддин, в своё время закончивший Рязанское десантное училище. По возвращении из СССР он служил уже на должности начальника штаба полка, был 
арестован и брошен в тюрьму. Такова была судьба многих, кто учился в нашей стране.
Обезлюдили густонаселённые районы, преследовались целые племена. С этой целью правительственные войска использовали авиацию, танки, артиллерию. Вообще-то преследования начались ещё при Тараки и усилились при Амине. Об этом хорошо знали руководители СССР.
После смещения Амина афганское руководство, ставившее целью стабилизировать внутреннюю обстановку в стране, обратилось к нам с просьбой оказать помощь.
Направленные в Афганистан советские соединения определялись как «ограниченный контингент». И это не игра слов: задачи наших военных были действительно ограничены близкими и очень конкретными целями – взять под контроль важные административные центры и расположенные в них воинские части прежней армии; установить контроль над важнейшими коммуникациями и аэродромами; не допустить стихийного или спровоцированного сторонниками Амина перевода ситуации в гражданскую войну.
Задач прямого участия в военных действиях нашим войскам не ставилось.
Но тогда же, не для печати, генерал заметил, что ошибкой стало агрессивное поведение некоторых членов политбюро ЦК КПСС, очень хотевших побряцать оружием. Всё можно было решить мирным путём.
И мы проиграли Афган, под боком имеем кого?...
(Продолжение следует).
На снимках: Лев Мячин (справа выглядывает из люка) со своей командой; уезд Санд-Карем, перевал Нарай. Здесь находился гарнизон советских советников; Лев Мячин и афганские офицеры осматривают трофейное оружие, главным образом, американское.